ЧТО НЕ ПОНРАВИЛОСЬ UKAD
В «черную пятницу», 13-го, в ночь на которую грянуло интервью экс-главы Московской антидопинговой лаборатории Григория Родченкова американской газете New York Times, эта новость прошла практически незамеченной. Стероидные коктейли, приготовленные на основе виски или мартини, дырки в стене и прочая фантасмагория из слов Родченкова взбудоражили общественное сознание куда сильнее, чем публикация респектабельной британской газеты Telegraph о том, что UKAD рассматривает возможность прекратить свое сотрудничество с РУСАДА. Но если взвесить возможные последствия, этот шаг может поставить куда более жирный крест на наших олимпийских надеждах, чем даже откровения Родченкова.
Чем же занимаются британцы в России, и что заставило их публично заявить о своем недовольстве? В конце прошлого года UKAD взяло на себя миссию планирования допинг-контроля для всех российских спортсменов, взамен РУСАДА, которое потеряло аккредитацию Всемирного антидопингового агентства (ВАДА). Иначе говоря, UKAD составляет график, к кому и когда приедут допинг-офицеры, таким образом, чтобы тестирование было максимально целевым - то есть в первую очередь проверяют спортсменов из тех видов, где велик риск употребления запрещенных веществ.
На этом функции британцев фактически заканчиваются. Непосредственно взятием проб занимаются офицеры РУСАДА и нанятых для этой цели международных агентств. Проверяют пробы в нескольких европейских лабораториях. Наконец, решение о санкциях теперь выносит РУСАДА - это право нам удалось себе вернуть. Так что мешает спокойно работать в России UKAD, тем более, за солидное вознаграждение?
По сведениям Telegraph, на заседании Совета учредителей ВАДА в минувший четверг британцы подняли вопрос о том, что офицеры не имеют доступа в некоторые российские города, а в некоторых случаях их заставляют сообщать о своем приезде как минимум за 30 дней. А это противоречит принципу внезапности внесоревновательного контроля, который в теории должен настигать спортсмена внезапно, в любое время и в любом месте.
- Если есть какие-то вопросы, государство готово содействовать в их решении, - заявил министр спорта Виталий Мутко в интервью ТАСС. - Но надо понимать, что Россия живет по своим законам, которые нужно уважать - нравится это кому-то или нет. Мы готовы всему содействовать, но если человек приезжает в какой-то закрытый город, а на него не оформлено заранее пропуска, конечно, его туда не пустят.
С Мутко сложно не согласиться, но в рукаве UKAD есть еще один козырь, который, кажется, крыть нам пока нечем. С января этого года, британцы взяли 247 проб, 49 из них дали положительный результат, причем 47 - на мельдоний. То есть если убрать этот препарат, так как практически все из попавшихся на нем по рекомендациям ВАДА уже оправданы, мы имеем всего две положительные пробы на все виды спорта. А теперь внимание: за отчетный период UKAD столкнулось с 99 (!) случаями нарушения информации о местонахождении в 18 различных видах спорта.
Иными словами, российские спортсмены повсеместно не оказывались в нужное время в нужном месте, как того требует Кодекс ВАДА. И допинг-офицеры, приезжая в указанное время за определенным человеком, его там не находили. Британцы наверняка тут сделали бы вывод о задопингованности системы и стремлении российских атлетов скрыться от контроля. Но вероятно, подобная «забывчивость» объясняется куда проще.
Раньше, когда контроль осуществляли российские офицеры РУСАДА, между ними и спортсменами складывались порой неформальные отношения. И офицеру ничего не стоило позвонить за пять минут до прихода и спросить, например, как найти нужный подъезд. А спортсмен, если вышел в магазин за хлебом, успевал мигом вернуться обратно. С UKAD такие вольности не прокатывают. Иностранные офицеры появляются внезапно, и если никого не находят, без всяких промедлений ставят «красный флажок». Три таких флажка приравниваются к дисквалификации.
ЧЕМ ГРОЗИТ РАЗРЫВ КОНТРАКТА
Официальные лица UKAD пока отрицают, что в агентстве всерьез рассматривается разрыв контракта с Россией. А президент ВАДА Крэг Риди заверил, что даже если британцы от нас откажутся, для мониторинга деятельности РУСАДА будет найдено другое национальное антидопинговое агентство. Тем не менее, если отказ все-таки станет реальностью, его негативные последствия сложно переоценить.
До решения ИААФ по будущему российских легкоатлетов остается всего месяц. Найти за это время новых проверяющих и включить их полноценно в работу - утопия. А значит, встанет вопрос, что российские атлеты подвергаются недостаточному контролю, и пускать их в Рио нельзя. Наши шансы на «зеленый свет» от ИААФ и так не велики в свете последних разоблачений, а уж отказ британцев вообще сделает их почти нулевыми.
Кстати, UKAD ведь контролирует не только легкую атлетику, а все олимпийские виды спорта. Что мешает Международному олимпийскому комитету поднять вопрос, что раз уж не смогли британцы - значит, у нас точно «что-то нечисто», и допускать в Рио нельзя вообще всю сборную? Если предположить, что вероятность пропустить Олимпиаду для российской команды не нулевая, то, скорее всего, события могут разворачиваться именно по такому сценарию.
- Мы предлагаем выбрать российских офицеров, сделать им допуск, но это работает, когда есть желание сотрудничать, - заявил Мутко в интервью «Р-Спорту». - А когда вы специально отправляете немецкого офицера, ждете, что его не пустят, а потом сразу даете это в газете, это не похоже на партнерские отношения.
Что ж, как бы ни обижался Мутко, выбора у нас сейчас нет. Либо как минимум до августа мы строим «партнерские» отношения на условиях UKAD, либо забываем об Олимпиаде.